ANTIFA AKTION

Коллегия присяжных услышала признание Никиты Тихонова в убийстве Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой: сторона обвинения огласила его показания, данные на предварительном следствии. Тихонов и его предполагаемая сообщница Евгения Хасис заявили, что показания были получены с применением пыток и угроз. Во время чтения протоколов старшине присяжных стало плохо. Второй день представления дополнительных доказательств обвинения в процессе по делу Никиты Тихонова и Евгении Хасис начался с демонстрации видеозаписи еще одного допроса лидера «Русского образа» Ильи Горячева, который проходит свидетелем, но лично на заседания не явился.

В первый раз Горячев был допрошен в ноябре 2009 года, вскоре после задержания подозреваемых (этот допрос присяжным показали на предыдущем заседании, во вторник). 20 апреля 2010 года свидетеля снова вызвал следователь Игорь Краснов. На этом допросе лидер националистической организации подтвердил, что Тихонов и Хасис говорили ему о своей причастности к убийству адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой.

Горячев также сообщил, что Хасис склонна к насилию и угрожала смертью одному из их общих знакомых, а Тихонов приятельствовал с руководством радикальных националистических организаций «Объединенная бригада-88» (ОБ-88) и Blood & Honor.

Среди своих общих с Тихоновым знакомых Горячев назвал лидера российского отделения международной неонацистской организации Blood & Honor Сергея Голубева, по кличке Опер, который разделял идеи Тихонова о необходимости нелегальной вооруженной борьбы с системой. Ножевому бою подсудимого учил Егор Горшков, известный как Гуру, в прошлом работавший в охранном отряде НБП. У него также занималась Хасис, склонная, по словам Горячева, «к террору и неоправданному насилию».

Еще один радикальный националист, отношения которого с Тихоновым Горячев охарактеризовал как «дружеские», — Сергей Никулкин из ОБ-88, которого знакомые называют Сергеем Сергеевичем. Его, кстати, недолюбливала Хасис, добавил свидетель, давая показания следователю Краснову с того же самого стула в том же самом кабинете, где проходил первый допрос. «Неприязнь была взаимной», — добавил Горячев. Их общего с Тихоновым друга Сергея Ерзунова (кличка Ой-ей), лидера правой музыкальной группы «Хук справа», Хасис тоже не терпела, хотя и видела один раз. «Он сказал, что она не похожа на русскую. Из-за чего она неоднократно угрожала Ерзунову смертью», — сообщил свидетель.

По словам Горячева, Опер знал о причастности Тихонова к убийству Маркелова. Когда об этом стал догадываться и Горшков, Тихонов порвал с ним все отношения. Сам подсудимый на первом допросе тоже признался в убийстве адвоката и журналистки, а потом еще пять раз подтвердил свои показания.

Когда прокурор Борис Локтионов заявил о своем намерении огласить перед коллегией присяжных первоначальные показания Тихонова «в связи с существенными противоречиями» с тем, что он говорит сейчас, защита запротестовала. Первым выступил сам обвиняемый, заявив подготовленное еще в феврале ходатайство о том, что на первом допросе и двух последующих оговорил себя. Следователь Краснов шантажировал его, объяснял судье Александру Замашнюку Тихонов, пока присяжные ждали в совещательной комнате. «Я подписывал протоколы допросов и соглашался учить их наизусть», — говорил подсудимый. Следователь взамен обещал снять все обвинения с Хасис, а в случае неповиновения грозил отправить ее в пресс-хату, подробно рассказывая, как ее там будут насиловать.

Помогал недобросовестному следователю адвокат Евгений Скрипилев: он втерся в доверие к отцу Тихонова и к нему самому, а в действительности был заодно с сотрудниками СК, а не защищал клиента, продолжал подсудимый. Адвокат Скрипилев находился в четверг в зале суда и с интересом слушал заявления бывшего подзащитного.

Скрипилев не вымолвил ни слова: в этом процессе у него нет статуса участника разбирательства, а свидетелем он выступать не может, соблюдая закон об адвокатской тайне. Экс-защитник Тихонова вышел из положения: он передал письменное заявление для суда, в котором опровергал заявления подсудимого и требовал привлечь к дисциплинарной ответственности его действующих адвокатов. Заявления о своей предвзятости Скрипилев назвал «шельмованием моего профессионального достоинства», а защиту Тихонова обвинил в «личной заинтересованности в данном деле». Также экс-адвокат напомнил, что всегда был готов защищать Тихонова, даже бесплатно, если он откажется от услуг теперешних защитников и вернется к первоначальной линии защиты — признанию вины. «Я готов добиваться для него положительного ответа присяжных на вопрос о снисхождении», — закончил судья читать заявление Скрипилева.

Аквариум разразился смехом: Тихонов и Хасис прибегать к услугам бывшего адвоката явно не собирались. Подсудимая, в отсутствие присяжных не скрывающая эмоций, поддерживала гражданского супруга, срываясь на крик.

«Моему гражданскому мужу, Тихонову, надевали пакет на голову и душили. Избивали, используя специальные приемы, чтобы на теле не осталось явных следов. Угрожали насильственными действиями над его гражданской женой, то есть мной», — Хасис едва сдерживалась, чтобы не начать колотить кулаком в стекло.

Она рассказала, что ее саму доставили в здание Следственного комитета (СК) в Техническом переулке с мешком на голове, который сняли только на стуле у следователя, предварительно заведя ей руки за спину и приковав так наручниками. Во время своего допроса, по словам Хасис, она слышала, как в соседнем кабинете издеваются над Тихоновым.

Сама Хасис при этом не дала никаких признательных показаний, сославшись на ст. 51 Конституции. «Мой отказ, видимо, прозвучал слишком грубо», — заявила она в суде. Оказавшийся не таким грубым Тихонов после первого допроса дважды подтвердил свои показания, в том числе один раз на месте преступления, на Пречистенке. 12 ноября 2009 года, через девять дней после задержания Тихонова и Хасис, к защите обвиняемого подключился адвокат Анатолий Жучков, который вместе с коллегами Александром Васильевым и Алексеем Никулочкиным по сей день представляет его интересы.

— В общей сложности Тихонов признавал свою вину на шести допросах, вплоть до 2 декабря 2009 года, когда он дал собственноручные письменные показания. Три последних допроса проходили в присутствии адвоката Жучкова, — заявил адвокат семьи Маркелова Роман Карпинский, дотошно изучивший уголовное дело.

— Моя линия самооговора не зависела от адвоката. Я сменил ее, только когда получил подтверждение того факта, что Хасис не отпущена и следователь не выполнил условия сделки, — парировал Тихонов.

— Но далее на допросах в январе, феврале и вплоть до апреля 2010 года Тихонов не заявлял о самооговоре: в протоколах говорится, что он «уклоняется от ответа на вопрос о виновности» и обещает «сказать об этом позже», — продолжал демонстрировать знание материалов дела Карпинский.

В итоге судья Замашнюк принял решение зачитать присяжным протоколы и показать видеозапись с места убийства, где Тихонов подтверждает свои показания. Но присяжные, которым во время этого долгого спора пришлось сидеть в изоляции совещательной комнаты, провели в зале всего минут 20.

Прокурор Локтионов успел прочитать первый протокол, составленный в ночь на 4 ноября, когда задержанных привезли из квартиры на улицы Свободы в здание СК. «Я признаю свою вину в убийстве адвоката Маркелова и журналистки Бабуровой, мотивом послужила личная неприязнь к адвокату за то, что он защищал шахидок-террористок, а также преследовал моих друзей, в том числе Александра Паринова», — зачитывал гособвинитель. (Паринов вместе с Тихоновым был объявлен в розыск по делу об убийстве антифашиста Александра Рюхина в 2006 году, с Тихонова обвинения сняты, Паринов в розыске до сих пор).

«Я знал, что Маркелов дает пресс-конференцию по делу Буданова. Это было удобно, так как направило бы следователей по кавказскому следу, — продолжал прокурор цитировать показания. — Я приготовил пистолет „Браунинг" калибра 7,65 мм, который после оставил себе из любви к антиквариату».

Как пояснили «Газете.Ru» после заседания прокурор Локтионов и его коллега Елена Сухова, в момент, когда было сделано это признание, следователи не имели данных о том, из какого именно пистолета убит Маркелов — Тихонов был первым, кто об этом заявил.

«Тогда был известен калибр пуль, одну из которых извлекли из головы убитого, а вторую нашел Орлов. Изъятый у подсудимого „Браунинг" отстреляли только в конце ноября, и экспертиза показала, что находящиеся в деле пули выпущены именно из этого пистолета», — сказал в перерыве прокурор.

Признаваясь в убийстве, Тихонов настаивал на непричастности к нему Хасис: он утверждал, что подготовил и совершил преступление в одиночку.

«Убийство Бабуровой было непредумышленным, я убил ее, потому что так получилось», — зачитывал показания прокурор.

В протоколе Тихонов объяснял, что, пока следил за Маркеловым за несколько недель до убийства, несколько раз видел журналистку, которая обратила на него внимание. Стрелять в нее он не собирался, но в последний момент испугался, что Бабурова его опознает впоследствии.

Под монотонное чтение старшего советника юстиции Локтионова участники процесса не сразу заметили, что один из присяжных падает в обморок. Старшина коллегии — мужчина лет 50 в костюме и галстуке — прикрыл глаза и чуть не упал на отделяющий заседателей от остального зала барьер, но его вовремя подхватили под руки. «Всем срочно покинуть зал!» — заволновался судья Замашнюк. Его секретарь уже вызывала «скорую». В пресс-службе Мосгорсуда «Газете.Ru» сообщили, что медики пробыли с присяжным около получаса, пока не пришло в норму резко подскочившее давление. «Сможет ли он участвовать в процессе дальше, зависит от его состояния здоровья в понедельник», — сказали в суде. Секретарь судьи Замашнюка, проводив в зал врачей, сообщила адвокатам и прокурорам, что слушания продолжатся в понедельник, 18 апреля. Сейчас в коллегии 17 заседателей — 12 основных и 5 запасных. За время процесса, который начался 21 февраля этого года, из-за болезней и непредвиденных семейных обстоятельств выбыли четверо присяжных.